Читать интересную книгу Закованные в броню - Элена Томсетт

Взглянув на сосредоточенно-отрешенное выражение ее лица, словно озаренного светом невидимого вдохновения, комтур Валленрод еще сильнее нахмурился, как будто сумел прочитать ее мысли.

– Весьма вам за это признателен, – тем не менее, стараясь казаться вежливым, сказал он.

Толпа зрителей внезапно с силой в несколько тысяч глоток сделала громкий вздох. Леди Рейвон бросила взгляд на ристалище и тут же воскликнула:

– Господи Всемогущий! Он победил де Мендосу!

Польский рыцарь столь метко направил свой удар, что заостренный конец его копья вошел в забрало испанца, снес переднюю часть его шлема и буквально оглушил сеньора де Мендосу. Покачнувшись на коне, он накренился в седле и через минуту тяжело рухнул на арену. Партия крестоносцев заревела от восторга, в воздух полетели тысячи шапок простонародья, в то время как по многочисленным рядам рыцарей-гостей из Европы гулял легкий ропот удивления и недоверия.

– Клянусь святым ковчегом! – вскричал брат Зигфрид, вскакивая с места и начиная вместе с простолюдинами аплодировать серебристому рыцарю, застывшему посреди арены в гордой позе победителя. – Я бы никогда не поверил в это, если бы не видел своими собственными глазами! Вышибить из седла сеньора де Мендосу?! И кто?! По сути, польский князь еще совсем молод!

– Для монаха вы слишком эмоциональны, мой дорогой, – несколько язвительно заметила леди Рейвон, глядя на возбужденное лицо, пылающие щеки и блестевшие глаза молодого человека. – Вы говорили с гофмаршалом, если не ошибаюсь? Что же ожидает нас теперь? Новый круг поединков или что-то в этом роде?

– Отнюдь, – ничуть не сконфуженный замечанием англичанки, сказал брат Зигфрид, усаживаясь на место. – Нас ожидает общий поединок на мечах.

– Что это значит? – сразу же спросила неутомимая леди Рейвон. – Вы хотите сказать, что все эти храбрецы вывалят на поле одновременно и устроят нам нечто, напоминающее бои гладиаторов Древнего Рима? Бьюсь об заклад, у меня неделю будут болеть уши от нестерпимого грохота сшибающихся мечей!

Брат Зигфрид не успел ей ответить. Вновь грянули фанфары, герольды зычно прокричали что-то неразличимое, и участники турнира, пешие, держа на плечах свои двуручные мечи, вышли на поле ристалища и полукругом выстроились перед помостом, где располагались места магистра и членов капитула.

С руки гофмаршала слетела перчатка, и сражение началось. Леди Рейвон оказалась права. От ужасающего звука сшибшихся в одно мгновение пяти пар тяжелых двуручных мечей у Эвелины на какое-то время заложило уши. Рыцари работали мечами с таким ожесточением и энергией, партия крестоносцев – стараясь защитить честь своего Ордена, а партия европейских рыцарей – стремясь нанести поражение хозяевам, выигрывающим турнир, что чудовищный звон и звяканье высекавших искры при ударах мечей создавали у Эвелины впечатление присутствия в тесном помещении орденской кузни в то время, когда в ней работали несколько десятков кузнецов одновременно. Солнечные блики от отражений в сверкающих лезвиях, описывающих непрерывные круги, россыпью солнечных зайчиков мелькали в воздухе, слепя глаза и заставляя прищуриваться. Эвелина не выдержала и отвела взгляд.

– Ты не болеешь за своего рыцаря? – не удержавшись, поддела ее леди Рейвон.

– Я не могу его различить, – коротко ответила Эвелина.

– Я тоже, – пробормотал со своей стороны брат Зигфрид. – Одно я знаю точно, похоже, что наш великий маршал Ульрих фон Юнгинген лишится сегодня так любимого им страусиного пера на его шлеме.

В толпе зрителей раздались восклицания. Противник брата великого магистра в этом поединке рыцарь де Альбер внезапно обрушил ужасный удар по забралу шлема маршала Ульриха, застежки лопнули и пернатый шлем разлетелся на куски, оставив его с непокрытой головой. На помощь младшему Юнгингену тут же поспешили с одной стороны серебристый рыцарь с польским гербом, а с другой, заметно опаздывая, барон Дипольд фон Дибер. Польский князь со звоном отбил опускавшийся по инерции в пылу боя смертельный удар меча француза, направленный с присущим хорошим воинам автоматизмом, чтобы ударить в промежуток между латами и оказавшейся беззащитной без шлема полоской шеи Ульриха фон Юнгингена и поразить противника. Дав маршалу Ордена возможность вернуться к палатке и одеть другой шлем, серебристый рыцарь и барон фон Ротенбург в течение нескольких минут удерживали вдвоем одновременно трех противников. Затем Ульрих фон Юнгинген, в новом пернатом шлеме, присоединился к схватке, и с ожесточением принялся обрушивать удар за ударом на своего противника, тесня его, свирепо коля и рубя тяжелым двуручным мечом, словно стараясь отыграться за тот короткий миг, когда жизнь его висела на волоске.

Толпа то ревела от восторга, то издавала патетические возгласы. Через несколько минут первым выбыл из строя противник Карла фон Ротенбурга, рыцарь де Фалавье. Зажав рукой кровоточащее плечо, молодой француз отделился от сражающихся, и, поддерживаемый за руки своим оруженосцем и Карлом фон Ротенбургом, поспешил в сторону, не соглашаясь идти в палатку, а желая досмотреть, чем окончится поединок. Следующим покончил со своим противником рыцарь де Лорж. Барон Дитгейм, с расползающимся на рукаве белого плаща красным пятном, также отправился на заслуженный отдых к барьеру с флажками и вымпелами. Вслед за ним польский князь выбил у своего противника, громадного нормандца, его не менее огромный старинный двуручный меч, и они, мирно беседуя, присоединились к остальным.

На арене все еще оставались Ульрих фон Юнгинген с бургундским рыцарем де Альбером и барон Дипольд фон Дибер с сеньором Лопесом де Мендосой.

– Шуму стало заметно меньше, – жизнерадостно сообщила леди Рейвон Эвелине. – Смотри, твой красавчик опять выиграл. На этот раз мирным путем, без особого членовредительства. Видимо, этот парень чертовски сообразителен, поскольку уступая в силе, он в прошлый раз он свалил с седла де Мендосу, а в этот – играючи разделался со здоровяком-нормандцем.

– Он оказал великому маршалу довольно серьезную услугу, – задумчиво проговорил брат Зигфрид, наблюдая за поединком герцога Ульриха фон Юнгингена и рыцаря де Альбера.

Леди Рейвон проследила за направлением его взгляда.

– Их силы примерно равны, – продолжал монах, не сводя глаз с кряжистой фигуры бургундца. – А наш господин великий маршал никогда не был особо искусен в поединках на двуручных мечах. Тем более что такой меч, на мой взгляд, слишком тяжел для турниров.

Эвелина отвернулась, больше не интересуясь поединком. Она думала о своем. Известие об отъезде Валленрода не было для нее новостью, но то, что, по настоянию магистра, она должна будет отказаться от сопровождения дяди в Гневно, ее несказанно обрадовало. Конечно, комтур приставит к ней дюжину своих людей, которые не будут спускать с нее глаз, но, по крайней мере, сам он на какое-то время изчезнет из замка, и она получит хоть некоторую передышку от его капризного, вспыльчивого нрава, оставшись одна. Она уже давно перестала думать о побеге, надеясь на собственные силы. Было очевидно, что если она захочет бежать, ей понадобится чья-либо помощь. Пока Эвелина не располагала человеком, на честность и порядочность которого она могла бы положиться в столь важном и рискованном для нее предприятии.

Единодушный крик, вырвавшийся из глоток тысяч людей, заставил ее оторваться от своих размышлений. По знаку великого магистра распорядитель турнира уронил наземь свой жезл, что служило знаком к его окончанию. Участники двух последних поединков сейчас же остановились и подняли вверх свое оружие. Турнир закончился.

Все десять участников вновь построились полукругом пред помостом, на котором сидели члены капитула Ордена и великий магистр, ожидая его решения. На тех рыцарях, которые получили ранения в схватках, видны были временные шелковые повязки. День уже клонился к вечеру. Неяркое послеполуденное солнце, отливавшее багрянцем, подсвечивало сталь различных по цвету лат участников, создавая довольно оригинальную цветовую гамму переливающихся на них отблесков, ложившуюся частично на лица самих людей, стоявших в молчании, ожидая суда магистра. Склонив головы, держа на локте руки снятые боевые шлемы, все они замерли в суровой замкнутости воинов, на секунды до принятия решения магистром поразительно единодушно безразличные к одобрительным возгласам толпы, поощрительным приветствиям друзей и соплеменников, улыбкам прекрасных дам, махавших им платками и шарфиками.

– Дорогие рыцари, – сказал Конрад фон Юнгинген, и толпа замерла, стало так тихо, что почти каждый из собравшихся мог отчетливо слышать густой, низкий голос великого магистра. – Мы все сегодня наслаждались зрелищем того великого мастерства и отваги, которыми наградил вас Бог. Я горжусь тем, что при дворе моего возлюбленного Ордена собрался сегодня весь цвет европейского и германского рыцарства, подобного вам. И еще более благодарен Богу за то, что он даровал победу в сегодняшнем турнире воинам, представлявшим черный орденский крест!